Сегодня, 27 января, ровно 66 лет назад, закончилась одно из самых страшных событий Великой Отечественной войны – была снята блокада Ленинграда, длившаяся 900 долгих дней.

  «Столько лет прошло, забывается всё… » Но ничего не забыто – эти родившиеся в Ленинграде слова звучат и как уверенность, и как надежда, просьба. Да, не забыть – разве может человек такое забыть, даже если бы и имел право? Да, всё это помнят ещё живущие блокадники. Они блокаду выдержали, они переносили её изо дня в день сохраняя человеческое достоинство. Но мы, сегодняшняя молодёжь, не пережившие, не прочувствовавшие этого, – имеем ли мы право забыть, не знать всего того, что вынесли, пережили, перестроили, сохранили, сделали ради нас они, ленинградцы? 

  Ленинградцы – это те, кто боролся, когда силы уже совсем на исходе; знающие, что нет уже ничего кроме дикого не угасающего чувства голода; ощущавшие внутри чувство ответственности за родных, любовь к ним, заставляющую их, обессиленных людей двигаться, стоять в очередях, ходить за водой, не смотря на бомбёжки, топить буржуйки, жить дальше.

 Оставаться до последнего в городе, жить голодом и холодом, сохранять силу духа и уверенность в скорой победе, чувствовать долг перед великим городом и сохранить его культурное наследие – всё это было точкой опоры для тех, кто проявлял неимоверные усилия для того, чтобы в таком тяжёлом положении оставаться человеком!

 Голод – явление разного уровня и смысла, блокадникам некуда было уйти от него - смертельного, невыносимого. Он был кругом, на всём прижатом к заливу, к озеру, прошитым пулями, снарядами пространстве города, он блокировал человека наглухо.

 Удивительно, как блокада срывала все драпировки, раздевала человека, беспощадно высвечивала в каждом всё в нём заложенное. Вокруг были прежние люди, но «мера» их поступков, действий, вещей отныне была уже совсем другой…

 Самым трудным было не поддаться голоду, преследовавшему людей в каждом движении, шорохе, звуке и не опуститься до тех животных инстинктов, когда человек, не выдержав навалившихся на него испытаний, сломившись до такого состояния, чтобы с дикими глазами выхватывать хлеб у собственного ребёнка.

 Порой силы и моральные устои детей оказывались выше, сильнее чем у взрослых людей. Девушка покончила жизнь самоубийством, узнав, что её мать съела собственного кота, обожаемого всеми членами семьи. Возможно, увидев, родную мать в таком свете, для девушки рухнули все семейные устои и принципы, понимание того, что внутренняя деградация идёт всё дальше и дальше, заставило её самостоятельно составить яд.… Да, она не выдержала, но не выдержала по-человечески, а не по-животному.

  Блокада учила выживать нравственно. Каждый день, получив свою порцию хлеба, ленинградцы вставали перед ужасающе трудным выбором: съесть эти 100-250 г сразу же только уловив запах того, что называлось хлебом, почувствовав очередной приступ невыносимого голода, или, пересилив себя, разделить и без того маленький кусок, на ещё меньшие частички, дабы растянуть «питание» на весь день, либо разделить его с теми, кто ждёт их дома.

  Не менее трудный выбор сделала и ленинградская женщина, набравшись мужества, самоотверженности, будучи хрупким существом, в минуту опасности, она оставалась собранной, спокойной, волевой. И именно она, своим поведением, уверенностью, предприимчивостью, дисциплинированностью заряжала тем же всех окружавших её людей, от мала до велика, помогая держаться, верить. Ни в коем случае не падать духом, на износ работать на заводе, в жуткий холод идти на Неву за ведром воды, выстаивать в огромных очередях, ради того кусочка хлеба, от которого она не редко отламывала ещё крохи, чтобы добавить их ребёнку, хоть порой и нуждалась в них гораздо больше. В голове не укладывается, как на всё это хватало сил, ведь ей, женщине, матери, жене, приходилось быть сильнее, выносливее, мужественнее самой себя.

 Много подвигов совершили наши женщины в блокадном городе. Останавливали поезда, чтобы на них отправить в безопасность детей; залезали в разорванные снарядами дома, чтобы вытащить оттуда несчастных, заваленных жильцов; ухаживали за соседями, вынашивали чужих детей;

не имея молока, кормили детей собственной кровью; умирали за детей, за родных, за город, за Отечество….

 Блокада, несомненно, стала для женщины её фронтом!

   Вокруг были разные люди, но были и те, чьи поступки смело можно назвать «подвигом духа».

  Именно они, работая в библиотеке и умирая от холода, не жгли великих книг, чтобы согреться.

  Они, работая в зоопарке, и умирая от голода, не убивали верных четвероногих, будучи всё ещё в ответе за тех, кого приручили!

  Щукин, Вульф, Леонтьевский, Иванов - они, являясь сотрудниками Всесоюзного института растениеводства, ценой собственных жизней,

смогли сохранить уникальную мировую коллекцию семян, ставшую народным достоянием.

  Сотрудники музея Эрмитаж дежурили на крышах во время обстрела; работали в аварийно-восстановительных бригадах; латали дыры в стенах, крышах, потолках. Благодаря мужеству этих людей уцелели драгоценные интерьеры дворцовых залов.

  В сентябре 1941 года фашисты беспрерывно бомбили г. Пушкин. Люди, боясь, что немцы прорвут блокаду, и, несмотря на воздушные налёты и артиллерийские обстрелы, закопали памятник Пушкину в Царском селе, дабы сохранить память и честь великого поэта. И как бы немцы не интересовались нахождением памятника у лицейского садовника, тот не выдал тайник, сохранив при этом одно из великих достояний страны.

 Ленинградское радио для жителей города стало всем. От звуков символа блокадного Ленинграда - метронома, предвещавшего часы тревог и обстрелов, и просто мерно отстукивающего спокойные минуты жизни, и до голосов М. Меланеда, Д. Беккера, А. Васильевой, М. Петровой и О. Берггольц. Радио являлось не только источником информации и собеседником, но и душой города, страдающей вместе со всеми, и до последнего сохраняющей надежду!

  9 августа 1942 г. 7 симфония (Ленинградская) написанная Д.Д. Шостаковичем во время блокады города, была исполнена в филармонии. Не смотря, на бомбёжку и авиаудары были включены все люстры, зал был полон зрителей! И за 80 минут исполнения симфонии, великая музыка сумела выразить то, что объединяло людей в трудное время – веру в победу, жертвенность, безграничную любовь к своему городу и стране.

 18 октября 1942 года в городе открылся Блокадный театр (ныне театр имени В.Ф.Комиссаржевской). Премьерным спектаклем стала пьеса К.Симонова «Русские люди». Весь период блокады театр продолжал работать, ставя под бомбёжками и обстрелами военно – патриотические спектакли, и доказал что «музы не молчат, и в те дни, когда говорят пушки». Зрителями театра были настоящие, преданные понятию «театрал» люди, которые, не смотря на тяготы жизни  в осаждённом города остались верны миру театра.

 Так в осажденном городе – подвиги стали нормой жизни.

 Я согласна с мнением Д.С.Лихачёва, что только умирающий от голода живёт настоящей жизнью, может совершить величайшую подлость и величайшее самопожертвование, не боясь смерти. 900 дней… Это не месяц, и даже не год. Это целая жизнь. Жизнь настоящая, не такая как в кино, где в самую последнюю минуту нагрянут наши партизаны - выручат. Тут никто не выручал. Была безысходность. Но они, несмотря на всё то, что выпало на их долю, жили, творили, верили! Совершив один из величайших подвигов – сохранили культурное наследие, завещанное на века будущим поколениям. Тем самым показав всему миру на что способен человек, любящий свою Родину и готовый бороться за то, во что верит!

 Человек способен на многое, на очень многое, но как это горько, что жизнь снова и снова требует от него немыслимых жертв!